Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+7°
Boom metrics
Общество4 октября 2020 22:02

Те, чья служба и опасна, и трудна

5 октября - День работников уголовного розыска России
5 октября - День работников уголовного розыска России

5 октября - День работников уголовного розыска России

Фото: Михаил ФРОЛОВ

Расскажу об одном из них, своем друге. Знакомство произошло по телефону. Голос приглушенный. «Прочитал вашу статью об «Александре Суворове». Я вел это дело. Приезжайте, расскажу подробнее». И назвал свою фамилию. Да, было дело…

Катастрофа пассажирского лайнера «Александр Суворов», врезавшегося в железнодорожный мост через Волгу, потрясла всю страну. Тогда, в 1983 году, мне, единственному из журналистов, удалось пробиться в Ульяновск - город наглухо закрыли. В материале, опубликованном только через 10 с лишним лет (раньше цензура не позволяла), я рассказал о том, что удалось тогда разузнать и увидеть:

о героизме жителей города, делавших все возможное и невозможное, чтобы помочь попавшим в беду;

о врачах, самоотверженно трудившихся на всем пути от борта теплохода до операционных и падавших с ног от непомерной усталости, но дело свое продолжавших; о студентах, помогавших сколачивать множество гробов; о тех, кто предлагал безвозмездную помощь.

Пытался я как-то выйти на следователя, который вел дело, только тщетно: этот человек был закрыт наглухо, все подступы к нему охранял бдительный КГБ, который в конце концов и выслал меня из города под конвоем до трапа самолета. А не надо рыскать: в стране, созидающей коммунизм, катастроф не бывает.

А тут! Этот человек звонит мне сам!

Через полчаса я был в давно известном здании. Нашел нужную комнату с табличкой на двери: «Следователь по особо важным делам при генеральном прокуроре СССР Владимир Михайлович Гуженков».

Однажды он меня ошеломил. Опять же по телефону: «Еду на две недели в Сибирь по делу об убийстве семерых мальчиков в тайге. Хочешь со мной?» И вечером мы уже сидели в специальном вагоне генерального прокурора.

Вкратце о деле. Тела семерых подростков нашли в железнодорожной колее, изуродованные поездом. Ребята из Междуреченска поехали в тайгу за кедровыми шишками… Дело тянулось и тянулось, и в конце концов его закрыли: несчастный случай. Только родители мальчиков с этим категорически не согласились и написали письмо Президенту России Б. Н. Ельцину с просьбой о пересмотре решения следствия. Президент наложил резолюцию: «Расследование прошу продолжить и о результатах мне доложить». И дело было поручено Гуженкову. Через три года после трагедии.

Я был рядом с ним, когда он допрашивал людей, которые хоть что-то могли рассказать, когда он расспрашивал жителей таежной станции Казынет, где произошла трагедия, - в поселке-то всего три дома да магазин. Я лазил с ним по таежным сопкам в окрестностях станции в поисках затаившейся избушки лесника, где иногда ночевали охотники - вдруг они что расскажут… А на ближайшей станции Бискамжа, тоже поселочке, отнюдь не многочисленном, вдруг просквозил луч надежды. И неожиданным образом. Цистерна с портвейном, которую пригнали с Кавказа предприимчивые молодцы, развязала языки истосковавшимся местным жителям - дело-то было в годы борьбы с зеленым змием, - и они начали проговариваться, о чем в любой другой день молчали бы, как рыбы на воздухе.

А утром все как один отказались от своих показаний. Только Гуженкова уже ничто не могло остановить.

Он нашел всех убийц, обличил их и заставил сознаться.

Потом я был на заседании Верховного суда, где были родители мальчиков, погибших от рук пьяных отморозков, убивавших детей, бахвалясь «удалью» друг перед другом. Суд их наказал, как положено по закону.

Жаль, что Владимир Михайлович уже не смог присутствовать на этом суде…

Всю жизнь - от дела к делу - он шел, отдавая часть себя, часть своей жизни и себя не щадя. Близко, наверное, слишком близко к сердцу он принимал все, что приходилось ему пережить…